Posted on Monday, November 09, 2020
 Памяти Визбора


В девяносто шестом я подался на поиски счастья в Москву. «На заработки» - это звучало бы слишком гордо. И помимо дел, которыми я занимался, я окунулся в московский мир авторской песни. О, это замечательный мир!
О вечерах памяти в день рождения Юрия Визбора я был наслышан давно, и мечта попасть туда меня не покидала. Мне кажется, я знал все его песни, ходившие по Союзу в магнитофонных записях, а многие из них пел с удовольствием сам.

Вспоминаю, как, закончив зимнее восхождение нашей кишиневской группой на пик Комсомола в Туюк-Су над Алма-Атой, мы узнаем, что вечером в городе поет сам Визбор и  наши друзья -альпинисты любезно заказали нам билеты на встречу с ним. И мы, как были в пуховках, рванули на его концерт. В антракте я не удержался и зашел в гримерку к Юрию Иосифовичу. Познакомились и тут же вспомнили прошлогоднюю историю с шаровой молнией на Кавказе, в альплагере Узункол, произошедшую с командой московского «Спартака». Мы тогда с ним разминулись:  я отработал в лагере инструктором и улетел с ребятами на Памир, а он прилетел со своими друзьями, которые участвовали в чемпионате СССР по альпинизму в скальном классе. Подробности этой трагедии хорошо известны. Тогда в палатку восходителей,  прошедших сложную стену и ночевавших на снежном куполе у вершины, влетел, по словам капитана Владимира Дмитриевича Кавуненко, маленький яркий звенящий шарик. Олег Коровкин погиб, остальные получили серьезные ожоги различной тяжести. Юрий Иосифович успел за несколько минут нашего общения рассказать о подробностях спасательных работ, свидетелем которых он был, признав в моей заросшей и обгоревшей роже своего человека.

И вот конец мая. В Московском центре авторской песни - суета, активная подготовка. Я ловлю за пуговицу Алика Мирзояна, моего хорошего знакомого,  тонкого лирика и мелодиста, и говорю:
 - Алик! Я хочу попасть на вечер Визбора!
- Саня, какие проблемы, бери билет, пока есть, и попадай!
- Алик, ты меня не понял.  Я хочу на сцену!
- Саня, ты что?! Выступление через три недели! Уже два месяца, как  все участники  знают, кто, что и за кем поет!
- Ну... тогда  хотя бы познакомь меня с Ниной Филимоновной. Может,  на следующий год…
Тут Алик останавливает на ходу Нину Филимоновну  и, пытаясь удержать ее внимание, скороговоркой представляет меня:
- Нина Филимоновна, вот Саша Соломонов.  Он поет песни Юрия Иосифовича и к тому же альпинизмом занимается.
Судя по реакции Нины Филимоновны, она не уловила глубинного смысла речи Алика и автоматически сказала без особого энтузиазма
- Хорошо, спойте.
Ну, конечно,  куда еще кого-то! Уже все укомплектовано! Они с Олей Анохиной, режиссером программы, сели в первый ряд пустого зала. Я вышел на сцену и с чувством, что отвлекаю занятых людей от важных дел, начал петь:

Не устало небо плакать
Над несчастьями людей,
Мы идем сквозь дождь и слякоть
Через грохот площадей…

Я пою и вдруг понимаю, что меня  видят и слышат! Что я как-то сфокусировался в их глазах. Уже внимательно дослушав до конца, Нина Филимоновна неожиданно говорит:
- Саша, Вы нам посланы Богом!

Я как-то даже растерялся, тем более после достаточно прохладного начала прослушивания.

–Мы, как правило, не разрешаем исполнителям ничего рассказывать на сцене -для этого есть ведущий концерта -  только петь. Но мы бы хотели, чтобы  Вы сказали несколько слов о Володе Башкирове.   Все Юрины друзья  просили вспомнить его, и мы не знали, кто может это сделать. Теперь знаем - это Вы.

В конце 96-го Московская федерация альпинизма проводила традиционный вечер награждения команд по итогам прошедшего спортивного сезона. Меня пригласили для участия в музыкальной части этого праздника. Среди гостей и участников был Володя Башкиров, легенда московского альпинизма, обладатель всех мыслимых наград и титулов, член команды «Спартака»,  чью палатку в 1979 году на Кавказе посетила шаровая молния, отметки о встрече с которой он носил на своем теле.
Уже по окончании праздничной церемонии,  прощаясь с Башкировым, я говорю:
- Володя, давно не виделись. Я сейчас в Москве. Давай встретимся, поболтаем, попоем!- Саня, завтра улетаю в Непал с индусами на Лхоцзе. Вернусь, и мы непременно посидим, поговорим и, конечно же, споём.
Вернуться ему не удалось. Он остался на высоте около восьми тысяч метров на склонах этой гималайской горы, при  спуске с которой остановилось его сердце. 
Много лет спустя мне довелось подниматься в базовый лагерь восходителей под Эверестом. На тропе я обратил внимание на большой камень с прибитой альпинистскими шлямбурами латунной табличкой: «Владимир Башкиров» и даты…

Печальная весть из Гималаев пришла уже во время заключительной стадии подготовки концерта, и мое участие в нем оказалось совершенно оправдано.  Я смог выполнить просьбу друзей Визбора — почтить память нашего товарища.
Впоследствии, пока я работал в Москве, я участвовал во всех памятных  Визборовских вечерах. Я подружился с Ниной Филимоновной. В их квартире я держал в руках книги Юрия Иосифовича, видел его живописные работы. Мы были на его могиле. Мы не теряли с ней связь, даже когда я уехал в Германию. Она подарила мне ту ниточку, которая связала меня с Визбором, то непосредственное тепло живого общения, которое так необходимо для представления о Человеке, Поэте, Художнике.
Нина Филимоновна взяла на себя огромный труд, миссию, по сохранению литературного и песенного наследия Визбора. Ежегодные концерты в день рождения Юрия Иосифовича, собиравшие тысячные залы, были смыслом ее жизни. Подготовка к следующему начиналась, как только заканчивался очередной.
Случайно оказавшись в Москве в октябре 2012, я попал на прощание с Адой Якушевой — талантливым бардом, радиожурналисткой, писательницей, первой женой Юрия Иосифовича. Нина Филимоновна была там. Я воспользовался возможностью подойти к ней, обнять её. Это была, к сожалению, наша последняя встреча. Через полгода ушла и она...